Продолжаем публикацию воспоминаний о событиях Великой отечественной войны Зачиняева Александра Семёновича, деда Ирины Сбитневой
Как я видел Паулюса. Побежденный командующий 6-й немецкой армии
Мы стояли около штаба нашего командования, который разместился в одном небольшом домике впереди нашей батареи на Дар-горе. 30 или 31 января, хорошо не помню, мы узнали от солдат, что Паулюс дал радиограмму нашему командованию о том, что он капитулирует. За ним поехали наши парламентеры на трех машинах «бобик». (Думаю, что имелся в виду автомобиль ГАЗ-М1 «Эмка», он был основным офицерским легковым автомобилем. Прим. И. Сбитневой).
Мы кинулись к выемке у дороги, по которой его должны были привезти в наш штаб командования. В этой выемке было уже столько солдат, которые хотели увидеть побежденного командующего 6-й немецкой армии. И вот в толпе солдат раздался возглас: «Едут!» Мы увидели на противоположной стороне пять идущих автомашин. Впереди шла машина наш «бобик», за ней шли две машины «Опель Адмирал», а сзади еще два «бобика». Когда машина, в которой ехал Паулюс, на горке забуксовала и остановилась, то из нее вышел наш майор и попросил солдат подсобить машине. Майору тут же посыпались вопросы, где же Паулюс. Майор указал на первое кресло. Рядом с шофером сидел человек в пенсне и фуражке с высокой тульей. «Вот сидит командующий 6-й немецкой армии Паулюс». Солдаты налегли на машину, и она двинулась дальше.
Когда все автомобили подъехали к помещению штаба и стали в ряд, то майор вылез и быстро направился к помещению штаба. Из штаба вышли человек 12, а впереди шел все тот же майор. Они направились к машине, где сидел Паулюс. Дверь авто открыли, дали знак, Паулюс вышел из машины и поднятием руки попытался отдать честь. Но ему никто не ответил. Когда все зашли в помещение штаба, кто-то из охраны попросил присутствовавших солдат разойтись по своим местам. В последующие дни мы встречали колонны немецких солдат, которые шли по направлению к нашему штабу. Капитулировали.
На Курско-Орловской дуге
Итак, 2 февраля 1943 года Сталинградская битва была завершена. Часть, в которой я служил под Сталинградом, была погружена в железнодорожные вагоны и направлена на Курско-Орловскую дугу. В гор. Ельце мы остановились и, разгрузившись, простояли 22 суток. Затем своим ходом направились через гор. Ливны на занятие оборонительных рубежей. В оборону мы остановились около дер. Масловка, что недалеко от станции Поныри. Здесь мы стояли в обороне до 5 июля 1943 года.
А 5 июля начались ожесточенные бои, которые продолжались для нас с небольшими отступлениями на заранее подготовленные позиции. В ночь на 12 июля нам подвезли большое количество боеприпасов, и командование заняло хорошую высоту, с которой просматривалось скопление немецких войск. Исходно-прорывной участок для прорыва нашей обороны немецкое командование намечало в д. Большая Тросна, где немцы скопили до 350 танков.
С рассветом 12 июля нам дали приказ беглым огнем по несколько снарядов с каждого орудия накрыть скопления вражеских танков. После нашего огневого налета в воздухе появились наши самолеты-бомбардировщики ИЛы, которые шли в тыл врага, совершили там громадные разрушения и нанесли сокрушительный удар. Немцы в панике стали отступать, а скопления танков у деревни Большая Тросна были парализованы нашим артиллерийским огнем. Немецкие войска начали быстро откатываться на запад.
Не помню, как называлась деревня, но помню, что немцы, застигнутые врасплох, в одном нательном белье выскакивали из домов с поднятыми вверх руками и криками: «Рус, плен!»
«От Курска и Орла война нас довела до самых вражеских ворот…»
И так с переменными боями мы гнали противника до р. Днепр. Здесь мы задержались на четверо суток. Огонь вели через Днепр, расширяя плацдарм, который заняли наши пехотные части на правом берегу реки. В то время наши переправочные средства через реку Днепр были далеко в тылах армии, и мы не могли переправиться сходу. Вдруг нам дали команду ехать к одному месту, где работал по переправе катер. Около 10 часов утра мы переправились без всяких задержек, огонь противника нас не беспокоил. Но на третий день, после того как мы заняли позиции, противник начал отрезать нас от Днепра.
Начался бой, с нашей стороны были жертвы, но все же мы своим артогнем заставили противника замолчать. А мы двигались вперед. И вот мы в районе г. Дымар. Нашей задачей было отвлечь немцев от злого умысла взрыва г. Киев, который был напичкан взрывательными материалами. Но наше командование отвлекло немцев тем, что мы начали прорыв правее города Киева, угрожая окружением. Тогда немецкое командование в спешке двинуло свои войска нам в контратаку. И город Киев был спасен от тех разрушений, которые ему готовили враги. Так наша часть получила наименование Киевской, а шефство над нами взял завод «Ленкузня».
2 января (1944 г.), когда мы отдыхали около какой-то деревни, к нам приехали шефы-комсомольцы и привезли скромные подарки. Был устроен вечер, на котором веселились командиры, а нам было выдано по 300 грамм водки. Солдаты тоже были навеселе…
Я уже не припоминаю те места и названия их, что проходили мы с мелкими боями на Украине. И вот мы уже на территории Польши. Перед нами г. Сандомир. В местечке Тарнобжег мы заняли огневые позиции возле спиртоводочного завода. На второй день нам предстояло форсировать р. Висла. Когда мы подошли к дамбе реки, то с ходу форсировать ее было невозможно из-за авиации противника. В два часа дня комбат отдал приказ старшине дать обед батарее, а перед обедом каждому солдату отпустить по 200 г водки. После обеда надо было с батареей подойти к переправе через р. Висла, что и было сделано. В момент переправы наша авиация охраняла нас. Под дымовыми завесами мы переправились через реку, заняли плацдарм на левом берегу Вислы и вступили в бой с противником. А наши части все переправлялись через понтонный мост и с хода вступали в бой. Так все более и более расширялся Сандомирский плацдарм.
12 января 1945 года, прорвав оборону противника, наши войска двинулись вперед к г. Кельце, 13 января 1945 года прорвана оборона немцев в районе г. Сандомир. Мы двигались вперед к границе неметчины. 23 января наша часть подошла к небольшой речушке левее немецкого г. Бреслау. Без боев мы продвигались до самого Одера. На восточном берегу реки Одер на опушке леса мы заняли огневую позицию, а через двое суток была дана команда форсировать по льду реку, выйти на другой берег и занять плацдарм. Под прикрытием ночном темноты мы благополучно переправились через реку и на рассвете заняли огневую позицию под прикрытием артиллерийского огня нашей дивизии.
Прорвав фронт немецкой обороны, мы продвигались все дальше на запад. В последних числах января мы в боях овладели городами Шпроттаву и Нейштеджель и другими городами немецкой Силезии. В первой половине февраля 1945 года наша часть в составе дивизии в боях овладела г. Грюнберг (немецкая Силезия) и г. Зорау и Зоммерфельд (Бранденбургская провинция).
Приказом № 340 от 23/IV-45 за отличные боевые действия при прорыве немецкой обороны на реке Нейсе и вступлении с юга в столицу Германии Берлин нас горячо поздравил т. Сталин.
Продолжение следует…
Читайте также: К 80-летию Великой Победы. Воспоминания Александра Зачиняева о войне (часть 1)
