Культура донского края по своей природе уникальна и многогранна. Из поколения в поколение народ бережно передавал культурные традиции, накопленные в течение столетий. Большое место в донской культуре принадлежит фольклору, обрядам, обычаям. Среди них особой любовью пользуется старинная казачья песня.
Сохраняя в целом черты, характерные для общерусского стиля, она имеет и ряд отличительных, самобытных особенностей, о которых очень точно сказал в романе «Тихий Дон» большой знаток и ценитель казачьей культуры Михаил Шолохов: «Пели ее всегда в три-четыре голоса. Над густыми басами, взлетывая, трепетал редкой чистоты и силы тенор подголоска — «дишкант». Басы еще не обрывали последние слова, а подголосок уже взлетывался над ними, и звуки, трепеща, как крылья белогрудого стрепета в полете, торопясь, звали за собой».
«Песня это не писанная, а спетая история народа. Песни, если они сложены народом, никогда не отступают от правды», — сказал классик и был прав.
В песнях донских казаков отражена вся их жизнь, их история. Из всех русских песен именно в казачьей в такой полноте и яркости сохранились свидетельства событий многовековой давности, описанных живым, эмоциональным, понятным языком.
Основу песенного репертуара казаков составляли песни, созданные ими самими: о делах и боевых подвигах, волновавших социальных проблемах. К их числу относятся песни о Eрмаке, Степане Разине, Игнате Некрасове, о борьбе донцов с турками и татарами. Одним из любимых героев песен был атаман Матвей Платов.
Слава Платову-герою!
Победитель был врагам!
Победитель был врагам!
Слава донским казакам!
Но казаки пели не только походные исторические песни, рассказывающие о подвигах отцов и дедов, но и веселые, игровые. Много в репертуаре было песен о Тихом Доне. Река Дон вошла в песни как образ Родины, символ вольного казачьего жития. Река их кормила, защищала, была домом и дорогой. Дону казаки поверяли свои сокровенные, сердечные думы, радость и горе. Обращаясь к нему в песнях, казаки ласково называют его «Батюшка, православный Дон Иванович».
Уж ты, Дон, ой, да ты, наш Дон, Дон, Дон Иванович,
Уж ты-е-е, Дон, ой, да ты, наш Дон, ой-е, Дон, Дон Иванович.
В то время, пока казак был на службе, домашняя работа ложилась на женские плечи. Но казачки не роптали на свое положение, считая его естественным. Во время напряженной работы в поле, в пыли они ухитрялись оставаться красивыми и веселыми. Долгими зимними вечерами при свете лучины, свечи, а потом и керосиновой лампы, шили и вязали необходимые для семьи вещи. Вечной спутницей и помощницей казачки, ждавшей милого из похода, была песня, главная тема которой — любовь.
Шел казак на побывку домой,
Шел он лесом, дорогой прямой.
Обломилась доска,
Подвела казака —
Искупался в воде ледяной.
Песня сопровождала казака в течение всей жизни: на свадьбе, встречах и проводах. Лежа в колыбели, он слушал песни матери, подрастая, жил в атмосфере песен, которые про подвиги казаков пел ему дед. И как-то само собой происходило, что казак и сам начинал петь или как у казаков говорят «играть» песни. Когда у одной казачки спросили, почему песни «играют», а не поют, она ответила, что понятие петь песни связано с пением по нотам, а вот «играть» — это то, что идет от души и сердца, то, чему они научились от своих дедов, бабушек и родителей.
Туман яром при долине,
Да широкий лист на калине,
Да еще шире на дубочку,
Да понял голубь голубочку.
Понял свою, не чужую,
Паняночку молодую.
Писатель-драматург Николай Погодин в одном из очерков так описывал казачье пение: «Самобытный, старинный мотив плывет, как плывут вам навстречу ковыльные думающие степи. Этот мотив грустен, как грустны бывают степи в недвижные летние вечера, и безбрежен, зовущий к чему-то далёкому, как степи.
Каждый голос знает своё место в песне. Каждый поёт «с душой», заливаясь, лаская любимые слова.
Казаки поют, как поэты, отдавая песне все искорки лучших чувств человека».
Казачьи песни сохранились и живут сегодня на Дону. Веселые и печальные, их поют не только народные коллективы, но и жители донских хуторов и станиц на домашних застольях и в дружеском кругу.
