Всему свое время. Время расплаты. Время спасения.
Весь мир слышал слова президента России: «Невозможно без содрогания вспоминать о страшной трагедии в Одессе, где участники мирной акции протеста были зверски убиты, заживо сожжены в Доме профсоюзов. Преступники, которые совершили это злодеяние, не наказаны, их никто и не ищет. Но мы знаем их поименно и сделаем все, чтобы их покарать — найти и предать суду».
Восемь лет одесская Хатынь была незаживающей раной в сердце. Восемь лет на Украине убивали — открыто, средь бела дня уничтожали мирное население Донбасса. Пытали пленных, взрывали дома, школы, остановки. В страхе перед неотвратимым возмездием украинские нацисты берут в заложники мирное население городов, уничтожая страну.
Страшным памятником террору стала аллея Ангелов в Донецке. Там на мемориальной плите выбиты имена 149-ти маленьких жителей города, погибших от рук нацистов. Вы почитайте надписи: «Орехов Женя, девять лет». «Нестерук Ваня, пять лет». «Мартынюк София, четыре года»… Вот что принес киевский режим в Донбасс.
С началом спецоперации российское общество словно просветили рентгеном. Подавляющее большинство граждан поддержало свою армию. Освобождая Украину, воины защищают не только Донбасс, но и спасают нашу Родину в той тотальной войне на уничтожение, которую Запад развязал против России. Остальные почему-тоне видели, что убивали русских людей, не замечали преступлений укрокарателей, горя и страдания жителей Донбасса. И возмутились, когда Россия встала на защиту ЛНР и ДНР.
Сегодня на наших глазах разворачивается финальный акт трагедии, начавшейся восемь лет назад. Русские солдаты сражаются, чтобы аллеи Ангелов не появились в Ростове-на-Дону, Белгороде, Москве… Чтобы никогда не повторялась одесская бойня. Чтобы все организаторы и участники украинского террора оказались на скамье подсудимых.
Фашизма на Украине не будет! Потому что спецоперация проводится не за жизненные пространства, не за полезные ископаемые. Спецоперация – за спасение соотечественников. За Родину. За мир и безопасность на родной земле.
Церковь помогает беженцам из Донбасса
Помощью вынужденным переселенцам занимается Ростовская, Шахтинская и Волгодонская епархии. Ведется сбор гуманитарной помощи через приходы Донской митрополии и православную службу помощи «Милосердие-на-Дону». По благословению митрополита Ростовского и Новочеркасского Меркурия, за каждым ПВР, открытым министерством по чрезвычайным ситуациям РФ в гостиницах и санаториях области, закреплен священник, соцработник прихода, сестры милосердия. Волонтеры дежурят на железнодорожном вокзале Ростова-на-Дону, чтобы маршрутизировать беженцев. Многие прибывшие отправляются дальше, в другие регионы России, где безопасно.
— Беженцам в наших ПВР стараемся не только оказывать помощь, но и стать для них семьей. Чтобы ту боль, которые они сейчас испытывают, и разлуку с родиной менее остро ощущали, — сказал Преосвященнейший епископ Симон
Самое безопасное место — приют «Святая Параскева»
Один из пунктов временного размещения беженцев развернут по благословению епископа Шахтинского и Миллеровского Симона в детском епархиальном приюте «Святая Параскева» при Манычском Пятницком архиерейском подворье. Окормление людей здесь осуществляется по христовой заповеди: «Я был голоден, и вы накормили меня. Я хотел пить, и вы напоили меня. Я был странником, и вы приютили меня».
Для постояльцев организованы ночлег, трехразовое питание и обеспечение всем необходимым. Для ребятишек проводятся игры и развивающие занятия. Дети обучаются в местной школе, посещают детский сад.
В трехэтажном корпусе просторно и уютно. Кроме благоприятных условий беженцам оказывается ежедневная духовная поддержка. И, что самое главное, они понимают, что живут в безопасности.
— Когда мы вместе собираемся по вечерам на общую молитву за отцов, мужей, родителей, которые остались на Украине, раскрываются такие глубокие эмоции, переживания, что в мирное время человек не сможет столько вместить в свою душу. И вот сейчас, заслышав звонкие голоса детей, понимаешь, что самое главное в этой тяжелой ситуации мы сделали, — отметил директор приюта «Святая Параскева», руководитель Молодежного отдела Шахтинской епархии, протоиерей Александр Маликов.
Беженцы посещают храм и верят, что мир придет в их дома и сердца.
Когда в День Победы в ПВР состоялся концерт, и зазвучала песня «Катюша», дети Донбасса, рожденные во время военных действий, встали и пели как Гимн: «Пусть он землю бережет родную…»
А взрослые благодарили президента России Владимира Путина, губернатора Дона Василия Голубева, главу Администрации Багаевского района Александра Черных за теплый прием и созданные благоприятные условия для жизни.
На Дону жить безопасно
Мы встретились в пункте временного размещения беженцев, развернутом в приюте «Святая Параскева».
Стройная светловолосая девушка с голубыми глазами – многодетная мама. Для обычной семьи трое детей — испытание на прочность. А каково было ей, когда дочерям угрожала опасность?
Юлия Багмут с Агатой (4 года), Агнией (8 лет) и Алисой (10 лет) приехали из города Ясиноватая Донецкой народной республики.
— Какие имена у девочек. Книги любите читать, — поинтересовалась я.
Юлия окончила два института, по специальности реабилитолог и педагог. До эвакуации работалав детском саду. Любила свою страну. Но когда начался Майдан — взгляды резко изменились. Она не понимала, почему стали запрещать говорить на русском языке, в чем-то винить Донбасс. И оказалась против новой власти и проводимой ею политики.
— Что за эти годы произошло с людьми на Украине? Может быть, восемь лет на них испытывали какое-то биологическое оружие? Слава Богу, что мои родственники сохранили адекватность, и мы можем общаться. Донбасс так долго ждал, когда его спасет Россия. И я не чувствую себя в России чужой. Да, здесь нет знакомых, но я не встречала местных жителей, которые бы относились к нам негативно.
Юля готовилась к жизни в спортзале на раскладушках. Просто поехала, куда предложили. На время, пока не будет возможности безопасно вернуться домой.
— Здесь по факту мы получаем больше, чем ожидали. Хочу сказать спасибо региональным властям, потому что в других областях условия у беженцев иные.
Немного помолчав, молодая женщина рассказала свою историю.
— КогдаПушилин объявил эвакуацию, помня ужасы 2014 года, муж настоял на том, чтобы мы уехали. Если семья в безопасности, ему будет спокойнее. Я собрала «тревожный чемоданчик» — себе рюкзак и детям по рюкзачку, и в 7 часов утра мы выехали на поезде до Успенской. А дальше на автобусах прибыли в манычский приют. Сразу посетили нас специалисты УСЗН, пенсионного фонда, центра занятости, педиатры, директор школы. Расспрашивали, в чем мы нуждаемся, предлагали детей в школу устроить, работу. Некоторые пошли трудиться на склады. А кто-то дальше поехал, даже на Камчатку семья с четырьмя детьми, и решили остаться там навсегда. Нам повезло, что оказались мы недалеко, в Ростовской области.И получается, что на Дону жить безопасно.
В ДНР 80% мужчин мобилизовали, а 20% оставили, чтобы обеспечивать людям нормальные условия для проживания. Муж работает на «Воде Донбасса». Сейчас ее дают пару раз в неделю, а раньше зимой снег топили, чтобы напиться и приготовить еду. Мы сидели без связи, электричества, воды и газа. На наших глазах горели дома, гибли люди, которых не было возможности похоронить по-человечески. Такое можно увидеть только в страшных боевиках… Сильные обстрелы были, как в 2014-м, даже еще хуже. А на Дону нет этих бабахов от «Градов», когда все взрывается, свистит. Спасаясь от обстрелов, прятались в подвалах. Забыли, что такое спокойный сон и вода. Спасибо, что вывезли нас из-под огня ВСУ, предоставили здесь кров, питание, заботу.
Самое верное решение
Дети даже сейчас, при звуке летящего самолета наклоняют головы. Казалось бы, непреодолимый страх ушел. Они в безопасности, которую обеспечила им Россия, Ростовская область.
— Было очень страшно под «фейерверками» градов. Сейчас, я уверена, что самое мое верное решение в жизни — об эвакуации. Здесь мы с детьми чувствуем себя в безопасности. Я верующая, каждую ночь молюсь Богу и благодарю, что мои дети не слышат выстрелов, им не надо бежать в подвал или под несущие стены укладываться… Мы не захотели быть живым щитом для украинской армии, поэтому все вместе – русские и украинцы уехали.
После всех пережитых ужасов беженцы долго не могли поверить, что теперь уже точно в безопасности и им больше ничего не угрожает. Они выжили во время обстрелов, не умерли от голода и обезвоживания и теперь, оказавшись в России, не устают благодарить.
— Здесь все в шаговой доступности — школа, садик. Кормят отлично, матушка — кулинарная искусница. Особенно борщи дети любят. Печенье, конфеты, фрукты — всем обеспечены. Отец Александр и матушка очень добросердечные, они стали нам семьей. Дети очень полюбили их. Хорошо, что мы попали в православный приют. Здесь уютно и безопасно. Все лето мы с детьми ходили на Дон, купались и загорали. Теперь я могу уделять время детям по максимуму. Мы учим стихи и песенки, читаем Библию.
С мужем созваниваемся почти каждый день. Он говорит кратко: «Жив. Не могу рассказать всего, что здесь происходит, но очень прошу… не приезжайте сейчас». Нас и в школе приветливо встретили. Очень дружный класс, ребята добрые. Дочь счастлива, что настоящих подруг нашла.
Теперь мой дом здесь, в России
— Больше всего с 2014 года мы хотели мира, тишины, не рвущихся снарядов. Неужели невозможно жить без ненависти? Мы детей растили, наживали уют в доме, и потеряли все в один миг… Хотя тяжелые орудия стрелять перестали, тишины не было. На частые перестрелки уже никто внимания не обращал. Привыкли. Жизнь продолжалась. Не было такого, что мы восемь лет сидели и дрожали в подвалах. Верили, все будет хорошо…
Друзья, которые уехали на территорию Украины, перестали со мной общаться. Неужели они не понимают, что я, мама троих маленьких детей, ни к кому с оружием не приходила и никого убивать не хочу?! – возмущается Юля. — У меня нет ни к кому ненависти. Я, как любой человек, хочу мира и любви.
— И счастья?
— Конечно. Женское счастье – в детях! В их безопасности, — не задумываясь, ответила Юля. – Воспитывать честность, доброту, совестливость. В Библии написано, какимдолжен быть человек. Мои девочки интернетом не пользуются. Лучше пусть учатся быть коммуникабельными, общаясь со сверстниками, играют, занимаются спортом.
О будущем Украины Юля говорит неохотно. Признается, что не понимает, как те люди, которые сейчас призывают к расправам, применяют насилие, смогут жить в одной стране с теми, кто всё это от них претерпевает.
— Мне кажется, что жизнь уже не будет такой, как раньше, — рассуждает она. — Вернуться, как будто просто ничего не было в разрушенный город и знать, что здесь происходило,людей убивали…
Донецкую народную республику Юлия видит только в составе России.
— Назад дороги нет. Только так мы будем в безопасности.
— Когда закончится спецоперация, что планируете: жить в России или вернуться домой?
— Хочу остаться здесь, муж приедет, устроится на работу. Он электрик, очень изобретательный. Я уже узнавала про Багаевский гидроузел. Будем здесь работать, растить детей. На российской земле можно подумать и о сыне.
И немного помолчав, добавила:
— Я люблю свою украинскую родину. Скучаю. Там мой дом. Был… Теперь мой дом здесь, в России.
Продолжение https://bagaevka-press.ru/v-bagaevskom-rajone-sozdali-patrioticheskoe-graffiti-4/
