Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.
Мне вон тому сказать необходимо:
«Иди сюда, и смерть промчится мимо».
Арсений Тарковский
Я — Олег. С раннего детства моя страсть — изобретения. Чего я только не пробовал сделать! Когда был маленьким, пытался изобрести порох. Потом коньки, с которых нельзя упасть, двигатель для самоката, ручку-невидимку. Когда мы с братом играли дома в футбол и случайно попали мячом в телевизор, очень хотел изобрести две вещи на выбор: шапку-невидимку или машину времени. Но сделать ничего не успел. И нам, конечно, влетело.
Все, кто когда-нибудь обижался на родителей, знают: понимания и сочувствия от них не дождёшься, это можно найти только у бабушки. К ней я и отправился. Бабушка Люба выслушала меня и сказала: «Что же ты такой непоседливый, везде лезешь, всё тебе надо. Весь в своего прадеда Бориса!»
Я много раз слышал, что похож на прадеда, но мне не довелось его увидеть. Из рассказов бабушки и мамы про Попова Бориса Борисовича я узнал, что отец бабушки был не особо разговорчивым, а после войны, говорят, стал молчаливым. Я внимательно рассматривал фотографии дедушки, трогал его ордена и медали, но этого мне было мало. Я понял одно: буду хорошо учиться в школе, придумаю машину времени и обязательно смотаюсь в прошлое. Хоть одним глазком гляну на прадеда, пусть издалека, но увижу.
Время шло, я учился в школе, из всех предметов больше всего увлекаясь физикой, математикой и информатикой. И всё время что-нибудь изобретал. В конце концов мне удалось смастерить агрегат, который мог перемещать человека в прошлое и возвращать обратно в настоящее. Я чувствовал себя Циолковским. Новый гаджет хотелось сразу же испытать, но было страшновато. А вдруг я ошибся в расчетах? Тогда отправлюсь в прошлое, а назад не вернусь. Это в мои планы не входило. Эврика! Проведу эксперимент.
Недавно на уроке физики нам рассказали о том, как можно самим изготовить переносную зарядку для телефона. Я положил в свой агрегат небольшой сверток со схемой, выставил на табло машины времени: «Китай, 2001 год, 1 апреля. Оставить груз. Остановка в Лас-Вегасе 10 апреля. Купить газету «Электроника». Возвращение домой». Потом нажал кнопку «Enter» и вышел из своей «космической лаборатории». Теперь оставалось ждать. Десять дней я сгорал от нетерпения, потом решил зайти. Судя по слою пыли, машина вернулась уже давно. Я открыл аппарат и увидел газету «Электроника» за 2001 год. Настоящий раритет. Стал внимательно изучать все, что в ней написано, и наткнулся на такую заметку: «Настоящий фурор на Международной выставке бытовой электроники в Лас-Вегасе произвел образец переносного накопителя энергии, созданный китайской компанией Pisen по случайно найденному чертежу».
Эксперимент удался. Теперь можно отправляться в любое путешествие. На одном из сайтов о героях Великой Отечественной войны я нашел описание подвигов прадеда. Теперь мог смело строить маршрут своей машины времени, ведь я знал точные даты остановок. Первым делом решил отправиться в 1942 год, тогда моего прадедушку призвали на фронт. Я понимал, что в современной одежде мне там появиться будет нельзя, поэтому переоделся в воинское обмундирование тех лет. Оно осталось у меня после участия в одной из реконструкций Сталинградской битвы. Я залез в агрегат, положил в карман пульт дистанционного управления и нажал кнопку. Машину затрясло, закувыркало, и я потерял сознание. Пришел в себя не сразу, у меня защекотало в носу, как будто кто-то водил перышком. Я громко чихнул и открыл глаза. Передо мной стояло какое-то чудо в перьях и ворчало:
— Да вы что, Поповы, сговорились что ли? Всё в какие-то приключения лезете. Ладно бы по одному, а то сразу по двое. Где ж тут за вами успеть?
— Ты.Вы. кто такой? И почему Попов? Я Дьяченко, между прочим.
Не слушая меня, он продолжал ворчать:
— Прямо там, не Попов он. Много бы знал. Я только к Поповым приставлен. Других не вижу. Чего тебя сюда принесло? В своем времени не сиделось?
— Да кто Вы такой, чтобы я отвечал?
— Не догадался? А еще физик-изобретатель! Я ангел-хранитель вашего рода. Попов — твой прадед?
— Мой, — еле выдавил я.
— Так я его здесь оберегаю, а тут ты со своими. изобретениями. Мотал бы назад, то есть вперед, к себе домой, а то я только время на тебя трачу.
Все происходящее казалось невероятным. Я незаметно себя ущипнул — было больно. Я понял, что это не сон.
— Ну что, убедился? — спросил незнакомец. — А теперь тебе пора домой. Здесь дела серьезные, не игрушки для детей.
Я начал упрашивать ангела оставить меня, обещал только посмотреть на прадедушку, убеждал, что это не каприз, говорил, что только одним глазком, а то своим детям и внукам не смогу про него рассказать.
— Ладно, уговорил. Вижу, парень ты настырный. Только запомни: в ход истории вмешиваться нельзя. Ты побываешь в тех боях, даты которых написаны на твоей машине, а потом сразу окажешься дома. Понял? Не проговорись никому, а то беды наделаешь.
Ангел исчез, а я очутился на поле боя в обмундировании бойца Советской армии. Я увидел в толпе своего родственника. После сражения, которое мы прошли с ним бок о бок, он решил со мной познакомиться. Я был рад этому, потому что не мог рассказать ему правду о себе, ведь это могло создать перелом во времени.
На протяжении всей войны я узнавал о нем что-то новое. Мы были вместе в бою под Мицессой. Я видел, как он уничтожил пулеметную точку противника и пятерых немецких солдат возле Саур-Могилы.
Я находился рядом, когда он попал в госпиталь по ранению, был без сознания, а его матери по ошибке сообщили, что он пропал без вести. Как мне хотелось все исправить, помочь, но было нельзя. И как я радовался, когда выяснилось, что ошибка исправлена.
И вот мы уже вместе с ним штурмуем Кишинев, Кострин и Берлин, форсируем Днестр, Виолу и Одер. Под сильным пулеметным и артиллерийским огнем противника переправляем боеприпасы. Вот он уничтожает трёх немцев и берет в плен «языка» — обер-лейтенанта, забирает трофеи — один станковый пулемет и много боеприпасов.
Я так привык быть с Борисом Борисовичем всё это время, что чуть не забыл, что мне скоро пора отправляться в своё время. Он был очень компанейским, никогда не унывал, ко мне относился как к сыну: подбадривал, успокаивал, пытался развеселить.
Наступило 4 февраля 1945 года, началась переправа через реку Одер. Борис Борисович с товарищами получил задание: под огнем противника исправить повреждения щитовой переправы. За время моего пребывания на войне я не видел такого ураганного огня противника. Горело и взрывалось все. Хотелось вжаться в землю и стать самой маленькой кочкой, было очень страшно. Но тут я увидел, что мой прадед ползет прямо по минному полю. «Остановись!» — хотел было крикнуть я, но вспомнил, что этого делать нельзя. Я искусал до крови губы, чтобы не закричать, от страха зажмурился и даже боялся дышать. Когда открыл глаза, увидел, что началось наступление пехоты. Оказывается, прадедушка Боря за это время под ураганным огнем противника проделал три прохода в противотанковых минных полях, чем обеспечил успешное продвижение наших войск.
Наступило 23 марта, последний день моего пребывания в прошлом. Я знал, что произойдет в этот день, и глаза мои были на мокром месте. Борисыч, как все называли прадеда, заметил моё настроение:
— Ты чего, щегол, нос повесил? Победа скоро, к мамке отправишься, уже чуток потерпеть осталось. Мамка-то ждет? Или, может, кто другой тоже? Придешь с войны, будешь первый парень на деревне.
Я не успел ничего ответить, начался обстрел. Под ураганным огнем прадед полез делать проход в проволочном заграждении и был тяжело ранен. Одну ногу ему оторвало, а другая была сильно раздроблена. Не обращая внимания на страшную боль и кровопотерю, он закончил начатую работу и только после этого был эвакуирован в госпиталь. За этот подвиг прадед получил орден Красной Звезды. Я видел, как его награждали прямо в госпитале, и гордился тем, что это мой родственник.
.Вдруг кнопка, находящаяся у меня в кармане, щелкнула. Снова все загремело, закружилось, и я оказался в настоящем. Когда вылез из машины времени, кругом было тихо и спокойно. Я посмотрел на электронный браслет, который оставил на столе перед отправкой в прошлое. На нем высветилась дата «08.05.2022» и время. Меня не было дома ровно 4 часа. Я понял, что один год, проведенный в прошлом, равен нашему часу.
Спать не хотелось. Я собрался и на всех порах помчался к бабушке Любе.
— Ты чего в такую рань, Олег? Что случилось?
— Да я это. давай к прадеду на могилу сегодня сходим, пока не жарко. Завтра 9 Мая.
— Конечно, сходим. Только ты какой-то странный сегодня. Примчался ни свет ни заря на велосипеде, волосы в паутине. Или это седина?
— Не выдумывай, бабушка.
Мы срезали цветов и пошли на кладбище. Я положил цветы, погладил металл обелиска и тихонько, чтобы не слышала бабушка, сказал:
— С Днем Победы тебя, прадед. С Днем Великой твоей Победы.
Когда мы возвращались обратно, бабушка неожиданно сказала:
— Знаешь, Олег, я вспомнила! Когда была маленькая, мой отец говорил про какого-то мальчишку, который за время войны стал для него, как сын.
— Ну вот, а говорила, что не помнишь, — довольно прошептал я.
